Эффективность Legal Collection: некоторые секреты для роста

Ведущий: Мы продолжаем нашу трансляцию. И сейчас у нас будет ещё один интересный гость, Максим Богомолов, который является генеральным директором агентства судебного взыскания Legal Collection Agency. Он приехал специально к нам на трансляцию из Питера – за это ему огромное спасибо. Максим, здравствуйте!

Максим Богомолов: Здравствуйте!

Ведущий: Legal Collection – что это? И собственно говоря, почему вы занимаетесь именно этим вариантом взыскания? Откуда и как это появилось?

Максим Богомолов: Legal Collection – на самом деле, это понятие пришло к нам из-за границы, где под этой стадией традиционно понимают все юридические действия, связанные с взысканием задолженности, то есть принудительно, там, где привлекается государство, то есть это и судебные процедуры, это и судебные приставы. Поэтому, мы под этой стадией понимаем полный процесс, с момента, как нам передали, мы получаем судебное решение, получаем исполнительный лист и передаем его приставам, и дальше сопровождаем работу и представляем интересы судебных приставов. Это то, что касается самого понятия.

Почему мы занялись этим? Во-первых, я сам юрист и достаточно давно работаю в этой сфере. Именно в сфере взыскания задолженностей мы работаем с 1994 года в разных ипостасях. На данный момент то, чем я в последние два-три года занимаюсь, это развиваю это направление и развиваю бизнес-процессы в этом направлении. Мне это интересно как юристу. С одной стороны интересен сам судебный процесс, с другой стороны интересно получать эффект, потому что вообще в этой стадии, если говорить про юристов, они относятся к этому процессу с целью получить решение, выиграть суд, а дальше, как получится, что называется, как пристав поработает. Изначально мы получаем запрос от клиентов на то, чтобы получить максимальное взыскание на этой стадии, не просто получить лист, а именно получить такой лист, который будет оплачен долгом, проплачен взысканием. Вот в этом направлении мы и построили нашу компанию, с командой, с которой мы в последние полтора года работали над процессами и организовались в этом году.

Ведущий: Хорошо. Максим, что со спросом на услуги, каковы объёмы работы?

Максим Богомолов: До 2015 года спрос был достаточно стабильный, от тех, кто массово занимается потребительским кредитованием, от наших кредитных организаций, но в 2015 году, в связи с экономически общей обстановкой произошла уникальная ситуация, сейчас я наблюдаю отложенный спрос, то есть весь 2015 год, банки, в основном большую часть, своих портфелей стремились держать на досудебных процедурах и максимально оттуда получать взыскания. Это связано именно с тем, что в этом году для многих сама стадия достаточно затратная, особенно если банки делают это собственными силами, несмотря на то, что они иногда думают, что это дешево для них, но они не складывают всех факторов, не складывают всех моментов.

 В этом году банки стали более тщательно подбирать ссуды для просуживания и взвешивать такую необходимость, хотя раньше это было все-таки больше сплошным. Думаю, что спрос коснется большинства кредитных организаций в 2016 году, даже тех, кто в этом году не заказывали эти услуги, и не просуживали собственными силами эти долги. В следующем году эта необходимость будет практически у всех, потому что досудебные процедуры будут на исходе, а с портфелем нужно будет что-то делать: либо продать, либо отдать на аутсорсинг, либо собственными силами получать судебное решение, потому что того требует регулятор, того требует рынок, потому что с портфелем надо что-то делать.

Ведущий: Он не может никуда испариться.

Максим Богомолов: Он не может никуда испариться, он тянет, он мешает, в общем кредитном портфеле он будет увеличиваться и, соответственно, давить на портфель.

Ведущий: Конкуренция большая на рынке? Я имею в виду конкуренция для вас как для исполнителя, кто занимается legal collection.

Максим Богомолов: Я считаю, что реальная конкуренция не очень большая. Она гораздо меньше, чем на досудебных стадиях взыскания. Дело в том, что многие агентства полного цикла составляют конкуренцию, когда заявляют, что они делают legal collection, но, на мое счастье, они не так много вкладывали в эффективность, в бизнес-процесс и автоматизацию. Они предлагают достаточно стандартную услугу, с достаточно стандартным действием, а у нас есть возможность предоставить больше услуг, в том числе и автоматизированных, в том числе новых технологий, которые позволяют нам более широко отрабатывать запросы наших клиентов.

Ведущий: Вот, давайте тогда на этом более подробно остановимся, потому что, собственно говоря, в этом-то вся и суть. За счет чего достигается эффективность?

Максим Богомолов: На самом деле факторов много и нельзя сказать, что тут чисто одна автоматизация. Опыт, тот который наработали, те подводные камни, те сложные моменты, которые мы получали прошлые года, мы постарались все это проанализировать и понять, в каких местах мы можем максимально автоматизировать процесс. Причина этой необходимости в том, что это такой вид судебных дел, судебных процессов, где очень много технической работы, много таких действий, которые не требуют большой квалификации и мы постарались максимальное количество этих действий автоматизировать, повторюсь, что именно на основании опыта. Соответственно, если мы говорим про службу судебных приставов и исполнительное производство в частности, тут, конечно же, нужно работать с людьми и одной автоматизации недостаточно. Таким образом, мы стараемся работаем с людьми, которые работают на той территории, на которой нам приходится взыскивать и работать, непосредственно, в лояльных отношениях.

Иногда приходится и обжаловать действия приставов. Я хотел сказать, что тут был необходим комплекс и мы пошли в автоматизации еще чуть дальше, пошли разрабатывать новые технологии, например, распознание текста и внедрение интеллектуального формирование документа.

Мы автоматизировали процесс обработки судебных документов. К примеру, суды в исковом производстве много формируют определений о востребовании каких-то документов, об отказе в каких-то действий и это все требует стандартных ответов, стандартные частные или апелляционные жалобы, на стандартные ситуации ходатайства о каких-то действиях. Например, также мы часто отправляем ходатайство о выдачи нам исполнительного листа, повторную выдачу, потому что суды очень часто бывает, что не высылают исполнительный лист после того, как решение вступило в законную силу. Вот именно этот механизм и ответы на вот эти различные стандартные определения судов мы стараемся распознать не руками наших специалистов, а именно системно, то есть, машина распознает текст, распознает требования суда, формирует автоматически ответ для суда из уже подготовленных шаблонов. У нас есть такое понятие – конструктор процессуального документа, где перечислены все возможные варианты, что может сказать суд, и машина выбирая из них, формирует, фактически, итоговый документ.

Ведущий: Ну, а человек же потом проверяет итоговый документ?

Максим Богомолов: Мы проверяем, скажем так, выборочные вещи. Если человек будет каждое проверять, то зачем создавать такой механизм.

Ведущий: Выборочный контроль все равно есть

Максим Богомолов: Выборочный контроль все равно есть, в плане создания исковых заявлений и заявлений о выдачи судебного приказа, конечно.

Ведущий: Ну, вот мы как раз коснулись темы автоматизации. Если говорить про автоматизацию в судебном и исполнительном производстве. Какие еще процессы еще можно автоматизировать?

Максим Богомолов: В судебном производстве основной момент, который мы автоматизируем -  это получение информации о статусе, то есть, если информация выкладывается на сайт суда. К примеру, на арбитражных судах мы скачиваем информацию о статусе, что происходит, какие изменения, если районный суд уже выкладывает, то собираем с сайта всю информацию, статусы и документы, которые доступны. Не все суды, конечно, это делают, но ту информацию, которую можно получить из официальных источников, мы стараемся ее получить через парсинг, через иные инструменты, так как это облегчит процесс обработки.

Ведущий: Ускорит время.

Максим Богомолов: Не нужно это делать человеку, открывать и смотреть каждый раз сайт. Выделить то, по чему нет никакой информации и вот этот блок уже обзванивает специалист. А если вся информация есть в электронном виде, то система уже согласно бизнес-процесса выбирает следующее действие, в зависимости от того, какую информацию она получила.

Касательно судебных приставов, то есть сайт службы, где мы можем узнать статус, хотя информации не так много, но можно получить, по крайне мере статус возбуждения исполнительного производства. И второй момент, это то, что мы можем вести электронную переписку. Сейчас ФСС работает активно и нужно поблагодарить их за то, что они, во-первых, принимаю все жалобы сейчас в электронном виде и, во-вторых, они в пределах определенных сроков, рассматриваю и отвечают на эти жалобы. Это по-хорошему большой шаг и мы, в этой части, как раз интегрируемся. Вот здесь можно автоматизироваться, чтоб не делал это человек, чтоб не тратил на это время.

Ведущий: Хорошо, тогда теперь углубимся в процесс Legal-collection. Даже Legal-collection бывает разный. Есть пре Legal, есть пост Legal. Здесь в чем специфика? Почему здесь необходимо так же разделение, и в чем различие?

Максим Богомолов: Понятия пред-legal и пост-legal появились недавно. Под понятием пред-legal  мы понимаем те процедуры, которые ведутся параллельно с судебным процессом, то есть работа с государственными учреждениями, но работаем с должником. К примеру, большая часть кредитных организаций после того, как передала дело юристам, прекращает какое-либо взаимодействие с должником, даже если он приходит и говорит: «Ребята, я хочу погасить, или дайте мне рассрочку, или дайте мне реструктуризацию, давайте как-то поработаем, у меня тут появились какие-то возможности». Вот здесь юристу уже неинтересно с ними взаимодействовать. Почему? Да потому, что мотивация у них другая: ни в одной организации я еще не видел,  чтобы KPI юриста был завязан на том, сколько взыщут. Он мотивирован на то, сколько он подаст, сколько примут решений, исполнительных документов.

Мы же исходим из другого. Часто кредитные организации, коллекторские агентства пугают судом, но не доходят до этой стадии, но когда должник видит, что они реально подготовили документы, что возможно уже реально подали в суд, то по нашей статистике увеличивается участие должников и большой всплеск этого участия идет в тот момент, когда мы подаем документы в суд и мы сообщаем об этом должнику, путем такого информирования как через смс-сообщения, письма или сообщения в социальных сетях.

Ведущий: Soft Legal.

Максим Богомолов: Да, фактически такой soft legal. Сообщения привязаны к конкретному судебному процессу. Мы просто информируем, что все серьезно.

Ведущий: Просто как он происходит.

Максим Богомолов: Да, мы информируем, что к нам пришло дело, у нас есть документы, что у должника есть время, чтобы переговорить. Информируем его, что мы подготавливаем документы, оплачиваем госпошлину и через неделю подадим его дело в суд. Говорим должнику, что у него есть еще неделя, например, и в момент, когда мы говорим, мы подаем документы. Потом уже назначается судебное заседание, мы также информируем должника, что получили исполнительный лист и перед тем, как его предъявить службе судебных приставов, мы сообщаем должнику об этом и предлагаем переговорить. Даже если служба судебных приставов начинает работать с ним, мы ведем с должником переговоры, к примеру, мы ему сообщаем о запланированных выездах, если это возможно и о других мероприятиях, которые совместно с приставами могут быть проведены, в которых мы можем участвовать как взыскатель. Соответственно, должник видит, что процесс идет и если наши отношения с клиентом позволяет нам договориться, к примеру, о реструктуризации, конечно мы проводим переговоры.

К примеру, очень часто люди готовы заключить, в рамках судебного процесса, мировое соглашение, но ни у кредитной организации, ни у коллекторского агентства нет такой процедуры. Должник звонит и говорит: «Давайте договоримся, вышлите мне соглашение. Я признаю задолженность и готов ее выплачивать, дайте какой-то график»…и никто не может ему предложить что-либо. Мы же работаем в этой части и именно это и называем пред-legal. Пост-legal, это как раз то, что начинается в исполнении судебных приставов, то есть, опять же, это работа с должником, не с самим приставом, а работа с должником.

Ведущий: То есть, параллельно, не смотря на то, что пристав работает, вы все равно дополнительно мотивируете должника, чтобы быстрей пойти навстречу, чтобы не затягивать процесс работы приставов в том числе.

Максим Богомолов: Должнику все-таки выгодно  с нами договорится. При проведении мероприятий исполнительного производства и действий, которые предусмотрены законом, он потеряет больше денег. В частности, если машина продается через службу судебных приставов, есть определенные, предусмотренные законом расходы, которые оплачиваются из суммы, полученной от продажи авто, а если мы это сделаем вне этих рамок и добровольно, то он, либо большую часть долга закроет, либо у него могут остаться деньги после осуществления продажи.

Ведущий: Хорошо. Тогда каверзный вопрос. Вы делаете очень много, но что со стороны должников, идут навстречу? Можно в каком-то процентном соотношении оценить, помогает ли эта работа ускорить или увеличить взыскания. Есть какие-то цифры?

Максим Богомолов: Цифры зависят от самого портфеля, от его контактности, потому что, если передают портфель с нулевой контактностью, то конечно, там никакой эффективности не будет, так как мы просто не сможем донести информацию.

По нашим данным, в среднем, от мероприятий, которые мы выполняем, происходит от 2,5% до 3% увеличение от общего взыскания на legal. Основные должники, в большей степени, платят службе судебных приставов, но вот эти 3%, я считаю хорошим приростом, так почему же им не воспользоваться.

Максим Богомолов: Что можно сказать про стадия legal collection? Вот к примеру, те кто не брался и не сталкивался с данной стадией взыскания, относятся к этому как к достаточно простому, очевидному и ясному процессу: подготовил документы в суд, отправил, суд вынес тебе судебный приказ, отнес судебным приставам…вроде, как все просто, казалось бы.

Ведущий: Но, не тут-то было.

Максим Богомолов: Да, и кажется, зачем вообще кого-то нанимать? Нанял юриста, поставил ему принтер и все будет отлично. Вторая категория, это те, кто сталкивался и понимают, что сейчас достаточно неоднозначна судебная практика по всей стране, причем, от региона, к региону сильно отличается.

Ко мне часто приходят коллеги и говорят, к примеру, мол мы в Самаре получаем такие-то судебные приказы, не вопрос, штрафные санкции удовлетворяют до 300% в размере от тела долга. Вот такая практика, хотя точно могу сказать, что есть другие регионы, в которых вы штрафные санкции больше, чем тело займа или тело кредита, не получите. Вот такое мнение у суда и разная, разнообразная практика, особенно то, что касается цессионных долгов, где есть много оснований для отказа, что касается спора о праве. Это как бы один блок.

Второй блок – это юристы. Многие нанимают большое  количество юристов. Смотришь, растет фонд оплаты, но нет эффекта, то есть понятно, что они могут наштамповать листов, а эти листы не принесли даже возврата, который покрыл бы расходы. Это второй момент. Долго и много. Вообще, заниматься это стадией слишком дорого. Я советую, обращаться в данном случае к аутсорсингу.

Мы прошли это, не все было легко и свободно, сталкивались с этими проблемами, решали их, либо, какой-то обход придумывали, либо, какие-то механизмы. И вот теперь мы имеем этот наработанный конгломерат, всяких средств, как автоматизации, так и судебных практик, способов разрешения.

Например, совместными усилиями с коллегами, хотя что говорить, весь рынок работал, над тем чтобы несколько изменить судебную практику по всей стране относительно запрета цессии от банка к коллекторам, так как была судебная практика фактически 100% отказа в 2013 году, да и в 2014 и мы ее изменили.

Соответственно, есть способы менять судебную практику, есть наработанный опыт. Наше основное преимущество то, что мы уже, грубо говоря, наступили на многие грабли, поняли, где они лежат, и научились их обходить. Многим своим коллегам, в любом случае, я говорю: «смотри, вон там грабли, вон тут грабли, ты уж не наступи на них, я просто тебе советую»

Ведущий: Слушаются?

Максим Богомолов: Кто-то слушается, кто-то считает, что он способен сам определить, где грабли и идет напролом. Разные люди есть, разный опыт.

Мы работали от долгов по кредитным картам, которые считаются в судебной стадии достаточно сложными, потому что чаще всего, там нет нормальных документов на подтверждение задолженности, к примеру, из всех документов есть выписка по счету, пойди и взыщи с него…. до, соответственно, ипотек и автокредитов. У нас есть опыт со всеми продуктами, которые имеются сейчас на нашем банковском рынке, в том числе и опыт с ЖКХ, и с микрозаймами. У них у всех разные нюансы, разная судебная практика.

Нанять хороших юристов – это полдела. Большая часть нашего бизнеса-процесса находится на стороне государственного аппарата и мы сильно зависим от результата работы этого государственного аппарата, а он очень разный во всей нашей стране: на Дальнем Востоке один, в Сибири другой, на Урале третий, на Юге, на Кавказе, четвертый.

Мы уже нашли тот путь, по которому можно, с одной стороны, и взыскивать, иметь какую-то эффективность, которая обеспечивает то, что возвраты выше чем затраты, с другой стороны, мы это делаем быстрей, так как для нас все понятно и можно работать. Хотя и сейчас постоянно появляются новые трудности, с которыми мы сталкивается и отрабатываем.

Ведущий: Но, собственно говоря, век живи и век учись. Спасибо за интервью.

Максим Богомолов: Спасибо Вам.

 

Ведущий: Алексей Бобко, руководитель портала "РынокВзыскания.РФ".

Смотрите видео-версию интервью на нашем видео-канале.